Профессия клинического фармаколога довольно уникальна и необычна. Этот специалист не лечит напрямую пациента. Но именно от его решений, рекомендаций и назначений зависит эффективность любой терапии.
Любая крупная больница содержит в своем штате клинического фармаколога. Филиал ФНКЦ ФМБА России в Крыму — не исключение. Сергей Николаевич Сазонов сразу после окончания ординатуры в Краснодарском государственном медицинском университете по специальности «клиническая фармакология» приступил к работе в Ялте. А до этого 3 с половиной года работал медбратом в первой краевой больнице Краснодара, затем в ковид-госпитале.
Сергей Николаевич, многие пациенты даже не догадываются, что вы принимаете самое непосредственное участие в их лечении. Чем же занимается клинический фармаколог?
Одно из направлений — это контроль за правильным назначением лекарственных препаратов. Каждую неделю я беру истории пациентов и смотрю, что им назначено. Это называется целевое использование лекарственных средств. Я слежу, чтобы медикаменты правильно назначались.
Но врачи должны сами разбираться, что назначать, не так ли?
Конечно, лечащие врачи сами знают, какое лекарство назначать. Но дело в том, что лекарственных препаратов сейчас большое количество, трудно даже точно сказать, сколько антибиотиков предлагает современный фармацевтический рынок. Моя задача, как клинического фармаколога, следить за всеми новинками, за тем, как одни препараты взаимодействуют с другими, подсказывать докторам, какие лекарства лучше применять. Взять тот же антибиотик — если пациент его применяет 10-14 дней, а он не работает, нужно заменить его на другой, более эффективный.
Больше всего, наверное, за правильное лечение переживают родители маленьких детей и родственники тех пациентов, которые попали в реанимацию. Эту группу пациентов вы тоже контролируете?
Конечно. Могу сказать, что педиатрия и реанимация, куда попадают пациенты с большой долей риска, очень тщательно контролируются. В детском отделении педиатры рассчитывают каждое лекарственное средство в зависимости от веса ребенка и возраста. Такой же тщательный контроль и в реанимации. Там тысячу раз подумаешь, перечитаешь и назначишь лекарство. Все очень строго.
Если человеку хорошо подходит какой-то определенный антибиотик, можно сказать, что он будет ему помогать пожизненно?
Не совсем так. Задача клинического фармаколога тоже постоянно следить за этим. К примеру, в каждом отделении больницы есть своя микрофлора, свои бактерии, которые там постоянно находятся, как бы мы ни проводили санобработку. Учитывая эту флору, мы и подбираем антибиотики под каждое отделение. И в каждом отделении мы должны периодически менять антибиотики. Если долго их не менять, они совсем перестанут работать. Так что в мои функциональные обязанности входит и это направление. В каждое профильное отделение должны включаться свои профильные препараты. Могу отметить, что филиал ФНКЦ ФМБА России в Крыму очень хорошо обеспечен качественными лечебными препаратами, есть даже очень редкие.
Сейчас Россию пугают санкциями, а скажется ли это на фармацевтическом рынке? Не получился ли так, что некоторые позиции просто исчезнут?
За это не стоит переживать, в России есть хорошие аналоги всех лекарственных средств. К тому же филиал ФНКЦ ФМБА России в Крыму работает с ответственными поставщиками, которые в сроки выполняет все наши заявки.
Сергей Николаевич, понятно, что работа клинического фармацевта гораздо глубже и сложнее, чем мы попытались ее осветить в интервью. Наверное, обывателю и не нужно вникать во все тонкости, со специфическими терминами и понятиями. Что бы вы посоветовали всем тем, кто обращается к врачам?
Доверять. Наши доктора всегда следят за изменениями на фармакологическом рынке, и одна из моих задач — вовремя доносить им информацию обо всех новинках. Три основные цели, на которые направлено любое лечение — улучшить качество жизни, снизить риски и повысить работоспособность. Как я уже говорил выше, если пациент доверяет своему доктору, знает, чем его лечат, то и процесс выздоровления идет быстрее.
